I. ШАЛОСТЬ АМУРА

Бранных доспехов и войн смертоносных певец — я сбирался
Важным размером их петь; теме приличен был стих.
Первой вторая равнялась строка. Купидон рассмеялся
И от второго стиха стoпу похитил одну.?
Мальчик жестокий! кто дал тебе власть над стихами такую?
Музам подвластный поэт в свите не служит твоей.
Разве Венера наденет доспех златокудрой Минервы?
Факел Венеры брала ль девы Минервы рука?
Кто бы одобрил, чтоб лес управлялся законом Цереры,
И чтоб Охотница — ты, Дева, царила в полях??
Кто пожелал бы, чтоб Марс ударял Эолийскую лиру,
Прекраснокудрый чтоб Феб Марса копьем потрясал?
Мальчик! подвластны тебе одному беспредельные царства,
Новых зачем захотел ты, честолюбец, искать?
Или отныне уж всем и повсюду ты правишь? И лира
Феба и сам Геликон силе подвластны твоей?
Только на чистом листе написал я начальную строчку,
Тихо подкравшийся, он силы ослабил мои.
Легкому ныне стиху не найти мне другого предмета:
Девушек лишь и тебя, мальчик, могу воспевать.
Тщетно я плакал; проворно Амур, свой колчан развязавши,
Мне на погибель извлек пригоршню стрел роковых.
Сильно извилистый лук о колено дугой изогнувши,
Рек он: «Певец! получай то, что воспеть суждено».
Горе мне! меткие стрелы лукавый имеет мальчишка !
Я запылал, и в груди ты воцарился, Амур!
Стих, начинаясь шестью, упадает на пять лишь созвучий;
Войны свирепые, вам должен сказать я «прости».
Муза, настрой же свирель на одиннадцать стоп и из мирта,
Сплетши венок, им укрась русые кудри свои.

V. ПОЛДЕНЬ

Лето стояло, и день выводил уже час серединный,
Жаром денным утомлен, я среди ложа прилег.?
Было окно лишь слегка приоткрыто, и в узкую щелку
В комнату, словно лесной, летний лился полусвет.
Был он похож и на свет убегающих сумерек Феба:
Будто и день не настал, будто и ночь не прошла.
Это тот именно свет, о котором мечтают подруги:
Он заменяет стыду ночи пугающий мрак.
Входит Коринна моя, вся окутана легкий туникой,
Белые плечи волной кос раздвоенных покрыв.
Лаис, любовница многих, такой, говорят, появлялась,
Семирамида такой в брачный вступила покой.?
Тунику я разорвал: хоть прозрачная, все же мешала.
Тщетно боролась она, тунику я победил.?
Впрочем боролась она, как бы быть побежденной желая,
И я легко победил при соучастьи ее.?
После того как очам без одежды она показалась,
Я в целом теле ее лишь красоту увидал.?
Плечи и руки кагая я вид-вл и к ним прикасался!
Как для объятий была форма удобна грудей!
Как был прекрасен и гладок живот под упругою грулыо!
Тонки и полны бока! Ноги как были юны!
Что говорить обо всем? Всё в ней было восторга достойно,
И обнаженную я к телу привлек своему.?
Кто остального не знает? Усталые оба заснули.
Пусть же почаще ко мне полдень приходит такой!

IX. СОЛДАТ ЛЮБВИ

Каждый любовник — солдат; Купидон свое войско имеет,
Атгик, поверь, я не лгу: каждый любовник — солдат.
Возраст, пригодный для битв, и Венеры солдату подходит.
Плох престарелый боец, гадок влюбленный старик.?
Дева прекрасная хочет любовника видеть в таком же
Возрасте, как и вожди воинов желают иметь.
Оба умеют не спать, или спать на земле непокрытой:
Воин вождя сторожит, двери подруги — другой.
Воин несет не короткую службу, и также любовник,
К цепи за милой стремясь, устали должен не знать.
Оба должны презирать снеговые заносы, вершины
Гор и стремнины рехи, вздутой водою дождей.
Нет отговорок для них и в ветрах, подымающих море,
И для отплытий они ясной погоды не ждут.
Разве не воин один, или разве не только влюбленный
Холод ночной и дожди с снежною бурей снесут?
Воин разведчиком рыщет среди неприятельских полчищ,
И за соперником так зорко влюбленный следит.
Город один осаждает, другой— дверь суровой подруги,
Воин врата разобьет, двери любовник снесет.
Часто на сонных врагов нападает солдат и оружьем
Смерть и погибель несет он безоружной толпе.
Так ведь погибли и дикие орды Фракиийского Реза,
И совлечен был с коня сам направлявший их вождь.?
Также любовник стремится использовать мужа сонливость
И над заснувшим врагом милой сраженье дает.
Бедный любовник и воин, стремясь обмануть часового,
Оба средь стражи должны тихо уметь проскользнуть.
Равно неверны Венера и Марс; побежденный воспрянет,
Непобедимый же вдруг в прахе сраженный лежит.
Кто называет бездельем любовь, пусть от слов отречется;
Много труда и забот также приносит любовь.?
Грустный пылает Ахилл к уведенной своей Бризеиде,
Троя меж тем разгромит лагерь Аргивских дружин.
Гектор на битву летел из обьятий своей Андромахи:
Шлемом героя главу руки одели ее.
?Вождь над вождями Атрид, говорят, увидав Приамиду,
Видом распущенвых кос был глубоко потрясен.
В сети попавшшся Марс! испытал ты искусство Вулкана;
Басня о том хорошо небу известна всему.
Лучшие пример — это я, в беззаботной воспитанный лени:
Ложем и тенью мой дух с детства расслабленным был.
Но и ленивца мевя побудила любовь, ради милой,
Тяжкую службу нести в бранных рядах ее войск.?
Видишь с тех пор ты меня и на страже, и в битве полночной.
Хочет непраздным кто быть — должен подругу иметь!