МИХАИЛ ФОРШТЕТЕР
1894, Москва - 1959, Люксембург
Сын директора Московского отделения Санкт-Петербургского международного банка и сестры поэта Д. Ратгауза. В 1917 году окончил филологический факультет Московского университета. После переворота уехал в Киев, затем в Прагу, где поступил в немецкий университет Карла-Фердинанда; после окончания курса получил степень доктора философии. Позже семья перебралась в Берлин, где Форштетер-старший основал банк, - затем в Париж. С 1946 года почти не печатавшийся и не участвовавший в литературной жизни эмиграции поэт работал в ООН сначала переводчиком, затем редактором французского отдела. Позже возглавлял такой же отдел в европейской организации "Сталь и уголь" в Люксембурге. Автор единственной книги - "Избранные стихотворения", Париж, 1960, выпущенной по инициативе С. К. Маковского, написавшего к ней обширное предисловие. Именно в этой книге нашлись помещаемые ниже переводы Михаила Форштетера из Гофмансталя и Аполлинера.
ГУГО ФОН ГОФМАНСТАЛЬ
(1874-1929)
КИТАЙСКИЙ ИМПЕРАТОР ГОВОРИТ
Посредине всех вещей
проживаю, Сын Небесный.
Жен моих, мои деревья
и пруды и стройных ланей
окружает первый град.
Предки почивают ниже:
в легких боевых кольчугах
и с коронами на главах, -
обитают в подземельях,
как приличествует им.
Поступь моего Величья
сотрясает недра мира.
От лугов моих цветущих,
с плоских ступеней зеленых
плавные стекают реки
к четырем земли пределам,
сад мой дивный орошают,
сад мой, свет необозримый, -
отражают в зыби сонной
птиц моих тугие крылья.
Дальше - пестрые селенья,
города, густые чащи,
лики множества народов…
Как созвездья обитают
вкруг меня мои вельможи.
Каждому даю я имя,
называю днем, в который
он ко мне приближен был.
Женам их, моею волей
им дарованным, их детям
и вельможам всей вселенной
дал я царское обличье,
как в саду цветам - садовник.
И за крепостной стеною
воины и землепашцы,
верные мои народы
обитают. Стены, стены,
и за ними - вновь народы
покоренные, с тяжелой
кровью, медленно текущей.
Так, до побережья моря,
до последнего предела,
прочно замкнутого кругом, -
государства и гробницы…
ГИЙОМ АПОЛЛИНЕР
(1880-1918)
ПЕСНИ НЕЛЮБИМОГО
1
Млечный путь сестра осиянная
Ханаанских прозрачных вод
Ты как девушка нежно-желанная
В звездный тянешь водоворот
И плывем пловцы бездыханные
Случай руку нам подает
Под напев мировых созвучий
В хоровод туманный ведет
И летит и скользит по круче
Человеческий жалкий род
О судьба неисповедимая
Королей безумная власть
Звезды женщины нелюбимые
Лживая и тягучая страсть
Пустота непреодолимая
Регент Луитпольд удручен
Двух безумцев местоблюститель
Тихо ропщет на Бога он
Летних зорь опечаленный зритель
Он на звездный глядит небосклон
2
Дворца сияют лунные арки
Над светлым озером баркарол
Призыв звучит с королевской барки
И лебедь легкий как Эол
Взлетает в омраченном парке
Король склонился утонул
В серебряном пруду Но вскоре
Со дна поднялся и уснул
В траве прибрежной на просторе
О свет небес и жизни гул
О солнца огненная фуга
Жжет пальцы пламенная плеть
В Париже милом как подруга
Брожу не в силах умереть
Ни жить средь каменного круга
В нем воскресенья бесконечные
Шарманки плачут по дворам
Террасы тротуары вечные
И пыль ложится по цветам
Клонящим лепестки увечные
3
Всякие бывают в мире звери
Мною помыкает самый злой
Каждый раз к ее проклятой двери
Сердце ждущее в безумной вере
Подметает черт своей метлой
В дни былые волки были кротки
Тише безобиднее ягнят
В дни былые милые красотки
Воинам дарили крест и четки
Воин был врагу не супостат
Ныне времена пошли похуже
В тигров обратилась волчья рать
Полководцы злым тиранам служат
День и ночь палят они из ружей
А цари спешат повелевать
Да к чему судьбе сопротивляться
Оседлаю борзого коня
На войну пора мне друг собраться
И с врагом невидимым сражаться
Страх да жалость не согнут меня
В каске, в сапогах, в шинели серой
Я похож на всадника с лубка
Где вы древней доблести примеры
Конный строй гвардейцы-кавалеры
Звон трубы и храп аргамака
СКОМОРОХИ
Скоморохи равниною шли
Вдоль заборов в дорожной пыли
Вдоль пустых постоялых дворов
Мимо серых слепых хуторов
Детвора семенит впереди
Кто постарше устали идти
Под унылые песни ветров
Под киванье фруктовых дерёв
В барабаны и в бубны не бьет
Мишурой нагруженный народ
Собирают в тарелочку медь
С обезьянкой ученый медведь