ЛИСА И ОСЕЛ

Лиса - обманщица и вор по ремеслу -
На то, что друга нет, печалилась Ослу.
- Сама себя вини, - сказал Осел Лисице, -
Дружить с обманщицей лишь глупый согласится.
Всяк получает мзду по мере дел своих:
Чтобы иметь друзей - будь другом дря других!..

ХАНЖА

Одна Служанка в чем-то провинилась
Перед Ханжой (та в этот час молилась).
Своих молитв не прервала Ханжа:
Одной рукой молитвенник держа
И возглашая вслух: "Прости нам прегрешенья,
Как мы прощаем их", - она без сожаленья
Служанку стала бить свободною рукой.
Избавь нас Бог от святости такой!..

КНИГИ

В библиотеке, - где, припомнить не могу я, -
Вступили книги в спор и, меж собой враждуя,
На разных языках бранились что есть сил.
Библиотекарь у "Истории" спросил:
"Зачем шумите вы?.." - "Ты против всяких правил
Меня в одном ряду с "Календарем" поставил!.."
"Ты что же? "Календарь" вполне с тобою схож:
Он врет о будущем, а ты о прошлом лжешь".

ДУБ И КУСТАРНИК

Стоял могучий Дуб огромной высоты,
Под ним ютились мелкие Кусты.
Велик был мощный Дуб, и оттого
Кусты завистливо глядели на него.
Но вот пришла суровая пора -
Дуб дрогнул под ударом топора…
Завистники довольны: Дуб упал;
Но… падая, он все Кусты сломал!

ЧЕЛОВЕК И ЗДОРОВЬЕ

Человек и Здоровье отправили вместе в дорогу.
Быстро шел Человек. "Ты устанешь, шагай понемногу", -
Говорило Здоровье. Но тот не послушал совета
И быстрей побежал… Рассердилось Здоровье на это
И отстало от спутника. На половине дороги
Человек утомился - чуть дышит, натружены ноги…
Он замедлил шаги и Здоровье к себе подзывает.
Подбежало Здоровье - и вот они вместе шагают…
Но чем дальше - дышать все трудней, и, одышку почуя,
Человек говорит: "Помоги, сам идти не могу я!.."
"Надо было послушаться раньше!.." - Здоровье сказало.
Тот ответит Здоровью хотел… Но оно убежало.

ГОРНЫЙ ВИД
(Страница из дневника)

К родной деревне крепко я привязан
Венком увядшим памяти моей…
Я вновь иду аллеей старых вязов,
Вдыхая запах предосенних дней.

Меня манят степенные деревья,
Как будто бы зовут на разговор,
И сквозь листву ветвей корявых, древних
Я вижу цепь родных, далеких гор.

Еще пять-шесть шагов - и предо мною,
Как на картине, возникает вдруг,
Сверкая радостной голубизною,
Родимых гор заветный полукруг.

Как хорошо! Как будто бы мне снится
Всё то, что в дальнем детстве я любил:
Над Милешовкой облако клубится,
Вот хмурый Коштял, лысый Радобил…

И на скамье, увитой повиликой,
Глядя на жизнь сквозь дымку лет и грез,
Сливаюсь я с природою великой,
И на глазах росинки светлых слез…

И всё ж мне грустно… В радостном просторе
Синеет цепь величественных гор,
Но в сердце, как и раньше, боль и горе,
И в мыслях прежний тягостный укор.

Ах, горы, горы! Вашей мощной силе
Доверили мы родину стеречь…
Зачем же Чехии вы изменили,
Врагу предав и нашу честь и речь?

Ничто для вас не дорого, не свято.
Враг одолел в насильственной войне,
И вы, по-каински восстав на брата,
Грозите вашей же родной стране!

Лишь гордый Ржип из-под бровей сердито
Глядит на сборище трусливых гор,
Готов он встать, как витязь, на защиту,
Чтоб не отдать отчизну на позор…

Его громада, словно щит надежный,
Овеяна легендами побед,
И в башне ветхой на вершине снежной
И день и ночь горит надежды свет.

Стой твердо, Ржип! И ты, наш храбрый Юрий,
Не опускай заветного копья,
Чтоб не склонилась в дни военной бури
Перед врагами родина моя!

ТИХИЙ ВЕЧЕР

Двадцатое. Май. Брызжет дождик…
Так что же, пускай!
Вечер тих,
И брызги дождя не тревожат
Ни роз, ни фиалок ночных.
Деревья едва шелестят, засыпая.
Птиц умолкла стая -
Всё спит… вечер тих…
И дремлет луны колыбель золотая
Под льющимся пологом струй золотых.

И в мареве белом цветущей сирени
Мой сад, как виденье,
Застыл… Вечер тих.
Мой сад опьянен ароматом весенним
И дышит цветами в струях дождевых.
Всё дождь оживил - и высокие клены,
И кустик склоненный…
А вечер так тих!
И сердце мое - мотылек утомленный
Вновь крыльями бьется в мечтаньях своих!

СТАРОЕ ПАЛЬТО БУНТАРЯ

Ты еще готова к бою,
Ветхая моя одежка!
Постарели мы с тобою,
Износились мы немножко.
Вызывают смех обидный
Наши раны и прорехи;
Пусть смеются, нам не стыдно -
Наша гордость в этом смехе:
Сколько ты не претерпела,
А еще годишься в дело!..

В день, когда тебя пошили,
Ты мне сразу близкой стала,
И с тех пор, как мы сдружились,
Было прожито немало,
Оба молоды мы были,
Оба жили, не тужили,
Бедность не была горька нам:
Мы бродили по Балканам,
В дождь и грязь шагали смело -
И откуда только сила?
Видно, молодость нас грела,
Видно, храбрость нас хранила.
То-то было нам раздолье!
Люди там не знали горя,
Жили, словно львы на воле,
Как орлы в родном просторе.
А сейчас? Ах, друг мой старый,
Где свободные болгары?
Где юнацкие заставы -
Ужас для турецкой своры?
Где знамена прежней славы,
Всюду злобный ваг на страже, -
Кто прогонит орды вражьи?..

Помнишь, как под пыльным стягом
Мы с тобою шли в сраженье
По утесам, по оврагам
В боевом ожесточеньи;
Полные священной мести,
К смертному рвались мы бою,
Чтоб чалму сбить с турка вместе
С ненавистной головою.
Часто мы над горной кручей
Прятались в траве колючей,
Уставали, с ног валились,
Но в трудах не износились!

Так-то, старая одёжка,
Хоть устали мы немножко,
Всё ж, не глядя на заплаты,
Мы сильны, как и когда-то…
Ветхости мы не стыдимся,
Доблестью былой гордимся:
Мы в своей смиренной доле
Не желали жить в неволе
И боролись за свободу,
Силы все отдав народу;
Перед турком не смирились,
Не сдались врагу на милость,
Спину подло не сгибали,
Шапкой пыль не подметали,
Чтоб сидеть на сытном месте,
Родину свою бесчестя…
Так держись, мой друг, - мы оба
Не сдадимся и у гроба!..