ЮРИЙ БЕССМЕРТНЫЙ
1923 - 2000
Куда больше известен в качестве ученого-медиевиста, основателя "микроисторической" школы в России. Однако в соавторстве с женой, Ириной Михайловной Бессмертной, выступал и как поэт-переводчик. Настоящим первооткрытием стала их работа над книгой "Пятнадцать радостей брака" (М.: Наука, 1991), в коей имеются переводы из бургундских придворных поэтов XV в.; среди поэтов-композиторов там можно найти и немцев, и англичан - писали они на придворном французском языке бургундского двора, процветавшего между 1384, когда была основана придворная капелла, и 1477, когда герцогство Бургундское было присоединено к Франции. В течение этого времени двор находился либо в столице Бургундии Дижоне, либо в одном из крупных городов северной части герцогства (Брюсселе, Брюгге, Лилле). "Пятнадцать радостей брака" в наше время принято называть "антифеминистской книгой", мы же склонны видеть в ней прежде всего поэтические достоинства. Необходимо оценить и саму поэзию Бургундии: раньше у нас эта школа воспринималась едва ли не как чисто музыкальная.
ГИЙОМ ДЮФАИ
(1397-1474)
* * *
Смертельно бледен мой лик,
Причиной тому? любовь,
Груз на плечах велик,
Так тяжела любовь.
Мне изможденный лик
Скрыть ли в морских волнах?
В прекрасной дамы глазах
Вижу, что знает она;
Ни здесь, ни в иных мирах
Без любви мне жизнь не нужна.
Ноша моя тяжела,
Не по силам нести,
Так любовь тяжела,
Что душе не снести.
Сердце с сердцем сплести
Не хочет позволить Она,
Но мне, обращенному в прах,
Приказ на ее устах
Словно чаша вина,
Что должен я выпить до дна.
Прекрасной величествен лик
И благородна кровь.
Преданных чувств родник
Мою питает любовь.
Моя велика ли вина?
Видеть, пусть только в мечтах,
Любовь в прекрасных глазах,
Что может дарить лишь Она?
Забыв о ней, я бы зачах:
Без любви мне жизнь не нужна.
* * *
Наградой высшей награжденный
И столь высоко вознесенный,
Счастливейший во всей стране!
Об этом вдруг поведал мне
Лишь слог, тобой произнесенный.
И словно заново рожденный,
От горьких мук тобой спасенный,
Я, словно в несказанном сне,
Наградой высшей награжденный,
И столь высоко вознесенный,
Счастливейший во всей стране!
Я был отвергнутый влюбленный,
В слезах напрасных истомленный...
Но вот со мной наедине
Ты робко снизошла ко мне...
О слог, тобой произнесенный!
Наградой высшей награжденный
И столь высоко вознесенный,
Счастливейший во всей стране!
Об этом вдруг поведал мне
Лишь слог, тобой произнесенный.
* * *
Увы! Познаю ли покой?
Умрет ли грусть в моих глазах,
Что тонут в горестных слезах?
Печаль - удел навеки мой.
Давно замолк мой звонкий смех,
Мне - горше всех.
За что наказан я судьбой?
Зачем мне жить, лишась утех?
Печальней всех
Судьба моя и жребий мой!
Мои несчастия? со мной,
И смерти зов звучит в ушах.
Мне не забыться в сладких снах.
Молю: "Взгляни, я пред тобой!"
Увы! Познаю ли покой?
Умрет ли грусть в моих глазах,
Что тонут в горестных слезах?
Печаль? удел навеки мой!
* * *
Прекрасная дева сидит у ступеней темницы
И в горе рыдает, слезами омыла ресницы.
"О, дочь моя милая, что опечалило вас?
Хотите ль покинуть наш дом с приближеньем денницы
За мужем вослед, иль красу угасить власяницей?"
"О нет мой любимый за стенами мрачной темницы!"
"Но, Богом клянусь, я не в силах порадовать вас
Он будет повешен, лишь только займется денница!
"Заройте меня рядом с ним, умоляю я вас,
О верной любви пусть поведает наша гробница".
* * *
Ваше честное имя и добрая слава
Опаляют мне сердце, словно жгучая лава,
Никогда и ни с кем вас сравнить не посмею.
Коль все то же в другой я увидеть сумею,
Пусть вино в моем кубке заменит отрава!
Не страшусь я насмешек, ведь высшее право
Вас назвать Королевой моей величавой,
Ради Дамы пожертвовать жизнью своею.
Ваше честное имя и добрая слава
Опаляют мне сердце, словно жгучая лава,
Никогда вас ни с кем я сравнить не посмею!
ЖИЛЬ БИНШУА
(ок. 1400-1460)
* * *
Как рад и счастлив я, исполненный любви,
С надеждой к вам стремить все помыслы мои
И верить: взгляд один лишь благосклонный
Утешит дух, мечтами истомленный
И сил прибавит мне идти тропой любви.
Вот все, о чем молю. Желания мои
Все в этом. О, лишь только посмотри,
Я пред тобой стою, коленопреклоненный
И счастлив, что люблю, лишь взгляд мне подари
Утешь мои дух, мечтами истомленный
И сил прибавь идти тропой любви.
Я жизнью вам клянусь, где б ни влачил я дни
Другой не посвящу мечтания мои.
Лишь вам слугою быть стремится сей влюбленный,
В воспоминания о Даме погруженный,
Столь милой сердцу, полному любви.
Как рад и счастлив я, исполненный любви,
С надеждой к вам стремить все помыслы мои
И верить: взгляд один лишь благосклонный
Утешит дух, мечтами истомленный
И сил прибавит мне идти тропой любви.
* * *
О, как несчастна я! В отчаянье моем
Ни проблеска надежд, боль сердце жжет огнем,
Никто так не страдал, печаль меня снедает,
Пожара не залить слезами, ни вином,
Я смерть зову и вечером, и днем,
Но смерть, как и любовь, на зов не отвечает.
Повинна смерть в беде моей, и в том,
Что жизни свет померк, и в мире сем
Ничто меня не тешит, не прельщает.
О, как несчастна я! В отчаянье моем
Ни проблеска надежд, боль сердце жжет огнем,
Никто так не страдал, печаль меня снедает.
Я назову тот день несчастным, черным днем,
Когда на свет явилась, чтоб потом
Во мраке, что мне сердце наполняет,
Сплелось все горе мира в жгучий ком
И, безутешная, все помню я о том,
Кого со мною нет, о ком душа рыдает.
О, как несчастна я! В отчаянье моем
Ни проблеска надежд, боль сердце жжет огнем,
Никто так не страдал, печаль меня снедает,
Зову я смерть и вечером и днем,
Но смерть, как и любовь, на зов не отвечает.
ЙОХАННЕС ОКЕГЕМ
(ок. 1410-1497)
* * *
Уста смеются, но душа рыдает,
В глазах огонь, но сердце остывает
И проклинает день, что мне беду несет:
Хоть мнится мне порой, что счастие придет,
Мне счастье это смертью угрожает.
О, злое сердце, слишком лжива ты!
Как смела ты предать мои мечты
И данное нарушить обещанье?
Коль в этом месть твоя, средь светской суеты
Молю тебя, чтоб поспешила ты,
Убив меня, прервать мои страданья.
Мне жалость страшной смертью угрожает,
Жестокосердие, напротив, воскрешает:
Я смертью оживлен но жизнь меня убьет,
Душа не вынесет той ноши что несет.
Притворный смех печаль мою скрывает,
Уста смеются, но душа рыдает,
В глазах огонь, но сердце остывает,
И проклинает день, что мне беду несет:
Хоть мнится мне порой, что счастие придет,
Мне счастье это смертью угрожает!
ИОАНН РЕЖИ
(ок. 1425-ок. 1496)
* * *
Пожелайте - стану вам слугою
И любовью нежною своей,
Где б я ни был, до скончанья дней,
От невзгод и горестей укрою.
Никогда я не прельщусь другою,
Преисполнен счастьем новых дней.
Пожелайте - стану вам слугою,
Вас любовью одарю своей.
К одному стремлюсь я всей душою
Вечно петь вам о любви своей,
И клянусь, лишенный страсти сей,
Навсегда глаза свои закрою.
Пожелайте - стану вам слугою
И любовью нежною своей,
Где б я ни был, до скончанья дней,
От невзгод и горестей укрою.
* * *
Девизом я избрал "Любовь!",
С ним к счастью светлому стремлюсь
И верю? счастья я добьюсь,
Когда весна настанет вновь.
Не забурлит обидой кровь,
В ответ насмешке? повинюсь:
Девизом я избрал "Любовь!"
И верю? счастья я добьюсь.
Жизнь повторяет вновь и вновь:
Кто не любил -презренный трус!
Над жалкой долей я смеюсь,
Ведь мой удел - лишь ты, Любовь!
Девизом я избрал"Любовь!",
С ним к счастью светлому стремлюсь,
И верю - счастья я добьюсь,
Когда весна настанет вновь.
РОБЕРТ МОРТОН
(ок. 1430-ок.1479)
* * *
Когда не вижу вас, мой друг,
Мне смерть несут воспоминанья,
Они? источник угасанья,
Они же лечат мой недуг.
Коль вас мой взгляд теряет вдруг,
В душе рождаются рыданья,
И вновь шепчу: "Вас нет, мой друг,
Мне смерть несут воспоминанья!"
И не с кем мне делить досуг,
И ни к чему увещеванья,
Жду молча нового свиданья
И окончанья адских мук.
Когда не вижу вас, мой друг,
Мне смерть несут воспоминанья,
Они - источник угасанья,
Они же лечат мой недуг.
АНТУАН БЮНУА
(ок. 1430-1492)
* * *
Пробужу ль милосердие в сердце твоем?
Не проснется ль когда-то сочувствие в нем?
Иль любовь моя Даме совсем не нужна?
Недостаточно нежной ей мнится она,
Чтобы сердце в ответ запылало огнем.
Ни потоками слез, что я лью день за днем
Ни жестокою болью, что в сердце моем,
Не растрогать тебя, и моя ли вина
В том, что спит милосердие в сердце твоем?
Не проснется ль когда-то сочувствие в нем?
Иль любовь моя Даме совсем не нужна?
Как найти утешение в горе моем,
Коль любовь, что сжигает мне сердце огнем
Мне лишь гибель несет? Но и смерть не страшна,
Если в гибнущем сердце, как прежде, Она.
Этой болью упьюсь, как волшебным вином.
Пробужу ль милосердие в сердце твоем?
Не проснется ль когда-то сочувствие в нем?
Иль любовь моя Даме совсем не нужна?
Недостаточно нежной ей мнится она,
Чтобы сердце в ответ запылало огнем.
ХАЙНЕ ВАН ГИЗЕГЕМ
(ок. 1445-ок. 1480)
* * *
Душа возлюбленной моей
Хранит достоинств славный ряд
И всяк ее прославить рад
При свете дня, во тьме ночей.
На цвет ланит, на блеск очей
Лишь устремлю несмелый взгляд?
В душе восторженной моей
Вмиг расцветает райский сад.
Мне б только стать слугою ей,
Иным богатствам я не рад:
Нет лучшей доли, ни наград,
Чем снова петь во славу ей:
Душа возлюбленной моей
Хранит достоинств славный ряд,
И всяк ее прославить рад
При свете дня, во тьме ночей.