СЕРЕНАДА

Блуждающие звезды восклицают:
«Не спи, не спи, прекрасная луна,
луна, взойди над морем, – нас пленяет
тот дом, где в сон сестра погружена.
Дай путь найти нам к ней, прекраснолицей!
Мы в комнате хотим остановиться,
где спит черноволосая сестра,
которую колдун украл вчера».

Клонясь к реке, ольха шумит ветвями,
а с высоты холма скрипит сосна:
«О звезды с дивно яркими очами,
в день светлый мая здесь была она.
Где нимфа нам из-под земли явилась,
пленительная роза распустилась
и между буков,
лавровых ветвей
теперь поет в экстазе соловей».

Заходят звезды, помрачнело море,
смолкает шум в горах, молчат поля,
и комнатою, где уснуло горе,
мне кажется стемневшая земля.
Красавица моя, как ночь мелькнула!
Проснулся лес от щебета и гула.
Лучи зари, что на балкон легли,
шлют сердцу твоему привет земли.

УТРЕННЯЯ ПЕСНЯ

В твое окно стучит рассвет весенний:
«Пора любить! Красавица, вставай!
Я гимны роз несу для пробужденья,
Веду тебе пажей – апрель и май.
Из царства моего тебе в подарок
я принесу желания фиалок
и юный год, что сдерживает ход,
когда путем цветов к тебе идет».

В твое окно стучится ветер шалый:
«Я обошел немало стран земных:
одна сегодня песнь мне зазвучала, –
согласный хор и мертвых и живых.
Один призыв звенит в лесах над всеми:
Любить, любить, любить настало время!
Проходит время, – слышен вздох могил, –
Любить спешите все, кто не любил».

В твое, как сад цветущий, сердце нежно
Стучится мысль моя: «Позволь войти!
Я пилигри печальный и мятежный,
я отдыха ищу, устав в пути.
Хочу почить средь радостей, мечтая
Лишь о добре, которого не знаю,
Я о добре пришел мечтать сюда,
которого не будет никогда».

СЕЛЬСКАЯ ОБЩИНА

О скрытая меж пихт и буков, под горою,
на изумрудный луг, полдневною порою,
живых твоих теней ложится трепетанье,
О ты, стоящая недвижною, как лес,
все домики твои разбросаны окрест
церквушки, кладбища, хранящего молчанье.

Деревья старые, навек прощаюсь с вами!
Блуждает мысль моя под вашими ветвями.
О Карния моя, мечты летят к былому.
Не надо мертвецов бояться, не робей
средь ведьм причудливых и увальней-чертей
Да, сельской общины преданья мне знакомы!

В сезон, когда в густой траве гуляет стадо,
в те праздничные дни, что для крестьян отрада,
любуюсь молча я селеньем, знавшим беды.
Вот консул пред толпой стоит, длань возложив
а христианский крест, и, лоб свой осенив,
речь держит: «С вами я, друзья мои поеду, –

туда, где на краю примолкший лес темнеет,
туда, где на горе привольный ветер веет,
мычащие стада погоните туда вы.
Вот, дети, вам мечи и копья. Коль на вас
Славяне нападут иль гунны, в лютый час
Вы за свободу все погибните со славой!»

И груди наполнял величья трепет гордый
и головы вздымал: «Пойдем на вражьи орды!»
На лица избранных ложились солнца блики.
Рыдали женщины под сенью покрывал,
Марию добрую с небес их голос звал,
А консул продолжал, рукой смиряя клики:

«Я именем Христа и непорочной девы
велю идти вперед – готовы ли к борьбе вы?»
Взметнулись руки ввысь, гремело: «Мы готовы!»
И телка рыжая видала, видел вол,
как маленький сенат торжественно прошел.
На лицах избранных сиял закат багровый.