ИЗРАИЛЬ МИРИМСКИЙ
1908, Жудилово Брянской губ. — 1962, Москва
Германист, защитил кандидатскую диссертацию о Гофмане, много лет занимался преподавательской деятельностью. Написал множество научных работ (о Дефо, Вольтере, Гейне и т. д.). Как переводчик известен прежде всего переложениями чрезвычайно раздутого вульгарно-социалистической наукой Георга Веерта, однако поэтическая ценность его переводов из Гёте, Шиллера, а также многих восточноевропейских поэтов много выше.
ИОГАНН ВОЛЬФГАНГ ГЁТЕ
(1749—1832)
НЕИСТОВАЯ ЛЮБОВЬ
Навстречу тучам,
По горным кручам,
Под вой метели,
Сквозь мглу ущелий -
Всё вперед, всё вперед
День и ночь напролет!
Лучше, чем слиться
С земною отрадой,
В муках пробиться
Через преграды!
Вечно влеченья
Властная сила -
Ах! лишь мученья
Сердцам приносила!
В дебри уйти ли?
Бежать ее власти?
Тщетны усилья!
Тревожное счастье,
Вершины мечты,
Любовь — это ты!
ШАНДОР ПЕТЕФИ
(1823—1849)
В АЛЬБОМ А. Ф.
Нам сберегло Священное Писанье
Сказ о кувшине с маслом дорогим…
И пьют, и льют — напрасные старанья:
Таинственный сосуд неистощим.
Как наслажденья жизни масло это.
И над скупым смеюсь я дураком,
Который робко, хоть и нет запрета,
Касается услады языком.
Ну, а мудрец — тот, затаив дыханье,
Глотает жадно не в ущерб другим.
Зачем ему обуздывать желанья?
Ведь всё равно сосуд неистощим.
ТУДОР АРГЕЗИ
(1880—1967)
ОБИДА
Девушка, не в мраморе паросском,
Не в граните вековечных скал -
Я в земле румынской отыскал
Это тело, пахнущее воском.
Я нашел тебя в прохладной глине,
В рыжем крутояре над рекой
И размял умелою рукой
То, что примет образ твой отныне.
Для зрачков я взял цветы вербены,
Для бровей — пионов лепестки,
Для ресниц — колючие ростки
Трав, обрызганных соленой пеной.
Вдохновляясь амфорой античной,
Стан лепил я, чудо красоты,
Замедляя жаркие персты
На окружьях груди эластичной.
Не мечтая о большом, о многом,
Я одним желаньем был томим,
Чтобы стала трепетом твоим
Сладость мук, дарованных мне Богом.
Девушка, хоть мы теперь едины,
Но тебя навек я потерял.
Я прекрасный образ изваял,
Для горшков же не оставил глины.