При жизни публиковалcя как переводчик поэтов Армении и Азербайджана. По воспоминаниям современников, также перевел шекспировского «Макбета», в Чистополе читал свои переводы из Киплинга и Гейне в присутствии Б.Л. Пастернака и заслужил его похвалу – но, к сожалению, никаких сведений о местонахождении этих переводов нет.
НАШИМ ПРЕДКАМ
Блаженны вы, певцы моей страны,
Вы пели рано, видя сквозь туман
Предутренние золотые сны
О будущем спасении армян.
И в песнях ваших родина одна
Великая, хоть пленная, жила,
И вашей лиры каждая струна
Счастливое грядущее звала.
Ах, растерзали край родимый наш,
А с ним и наши чуткие сердца.
Сны золотые скрылись, как мираж,
В пустыне нашей дождались конца.
И на восходе жизни все мы вдруг
Остались без надежд и без дорог,
И лира падает из юных рук,
И в сердце умирает песнь и Бог.
ГРУСТНАЯ БЕСЕДА
В печальном сумраке ночном
Бессонны я и скорбь моя.
Хотим припомнить мы вдвоем.
Как с нею повстречался я.
«Скажи мне, скорбь, моя родня,
Товарищ неразлучный мой,
Из-за чего, с какого дня
И как связалась ты со мной?..»
И, вспоминая в тишине,
Она рассказывает мне:
«Давным-давно, коль хочешь знать,
Смотря на колыбель твою
И тихо плача, пела мать
Уныло „баюшки-баю“.
И в сердце детское твое
Вошла я с песенкой ее.
Ты был когда-то очень мал —
Не больше сына своего —
И с хилым сверстником играл.
Он сиротою был. Его
Все колотили, не любя.
С тех пор узнала я тебя.
Однажды, дверь загородив.
Хозяин должнику грозил.
Бедняк, отчаявшись, чуть жив,
У неба помощи просил:
„Спаси, о Боже! Нет житья!“
С тех пор я спутница твоя.
Пришел раз человек с сумой,
Держа ребенка под тряпьем:
„Нас гонят прочь с земли родной.
Так пожалей, молю Христом!
Дай нам погреться у огня“.
С тех пор и знаешь ты меня.
Теперь уже не вспомню я,
Кто это был: твой верный друг.
Возлюбленная ли твоя,
Которой ты любим, — но вдруг
Надежда навсегда ушла.
С тех пор тебя я обрела.
Увянув от забот и дел,
Угасла милая, бледна…
Сквозь слезы долго ты глядел
На гроб любимой, но она
Навеки скрылась под землей.
С тех пор сдружилась я с тобой».
В печальном сумраке ночном
Бессонны я и скорбь моя.
Хотим припомнить мы вдвоем,
Как с нею повстречался я.
И долго речь ее течет,
И бедствиям потерян счет.
***
Как не погиб, не знаю сам,
Привык я к боли без тебя.
Я радуюсь моим делам,
И в них я волен без тебя.
День ото дня тоска любви
Все тягостней в моей крови.
Пусть вытекут глаза мои!
Им нету воли без тебя.
Ты юная, чей голос мил,
Увидела б меня без сил.
Я речь мою остановил,
Язык безволен без тебя!
Гляжу по сторонам, и нет
Здесь никого, кто б дал совет,
Как выносить мне столько бед
В несчастной доле без тебя.
И плачу я, Закир, сильней,
Чем в ночь разлуки соловей.
Без цели, в горести своей –
Мне жить доколе без тебя?