На главную страницу

ПАВЕЛ ЖЕЛЕЗНОВ

1907—1987

Начал жизнь беспризорником. Под влиянием «Москвы кабацкой» Есенина написал тетрадку первых стихов. Первым их читателем стал милиционер А. Иванов, задержавший его во время ночной облавы в московской ночлежке в конце 1926 года. Железнов оказался членом районного литкружка «Вагранка» под руководством Ф. В. Гладкова, который вовлек Железнова в кружок, а также устроил в общежитие и на работу в Московский трест коммунального хозяйства. В 1928 состоялась первая стихотворная публикация в журнале «Друг детей» с примечанием: «Автор — бывший беспризорный, недавно покинувший улицу», а вскоре и встреча с Максимом Горьким, пообещавшим ему помочь получить высшее образование. По просьбе Горького репетиторами стали сотрудники журнала «Наши достижения», так что Железнов смог поступить на подготовительный курс литературного отделения этнологического факультета 1-го МГУ (окончил в 1934, к тому времени отделение было реорганизовано в РИИН — Редакционно-издательский институт). По заданию Горького организовал литературную группу бывших беспризорных — с помощью руководителя Болшевской трудкоммуны, чекиста М. С. Погребинского. В 1931 с предисловием Горького вышел сборник этой группы — 1-й альманах «Вчера и сегодня», одновременно — первая книга стихов Железнова «От „пера“ к перу», редактором которой был Эдуард Багрицкий, он же редактировал 2-й альманах «Вчера и сегодня» (1933). В 1935 был принят в Союз писателей. С началом Великой Отечественной войны добровольно вступил в 8-ю дивизию народного ополчения Краснопресненского района Москвы, в отделение разведки; с конца 1941 стал литсотрудником армейской газеты. По заданию Военного Совета написал цикл стихов на уставные темы — «Поучения рядовому». В послевоенное время выпустил сборники стихов и поэм «Песня о молодости» (1955), «Доверие» (1960), «Молодости верен» (1976), «Избранное» (1978), «Как много пройдено дорог» (1982), а также книгу воспоминаний «Наставники и друзья» (1982). Писал оперные либретто, в театре Мейерхольда обсуждалась постановка его стихотворной драмы о беспризорниках. Много времени посвящал поэтическому переводу; нами выбраны стихотворения, достоверно существующие в немецких оригиналах. Отдельный сюжет — переведенные Железновым стихотворения Клары Блюм в единственной русской книге этой выдающейся поэтессы, изданной в Москве в 1940 году («Стихи»). Она родилась в Австро-Венгрии (по итогам Первой мировой войны ее родные Черновцы отошли к Румынии) в еврейской семье; правда, черновицкие евреи говорили в те годы в основном по-немецки. После развода родителей переехала в Вену (1923), где продолжила образование; путешествовала, много занималась журналистикой, в 1929 году стала членом Социалистической партии Австрии. В 1934 году получила в качестве приза за стихотворение «Баллада о покорности» двухмесячную поездку в Москву, где провела следующие одиннадцать лет. В Москве вышла замуж за китайского коммуниста Чжу Жанчэна и на всю жизнь приняла китайское имя — Чжу Байлань. В 1938 году стала членом немецкой секции СП СССР (вместе с И. Р. Бехером, Ф. Вольфом и т.д., — к сожалению, имеются свидетельства того, что именно эта «секция» сделала проживание жены репрессированного китайца в Москве невыносимым). В Москве были изданы пять сборников ее стихотворений в оригинале и один в переводе на русский. В 1935 году ее муж был арестован и, как выяснилось лишь в XXI веке, погиб в 1943 году в одном из сибирских концлагерей. После войны Клара Блюм побывала в Израиле, но надежда найти мужа не оставляла ее: в 1947 году она перебралась в Шанхай (позже в Пекин и др.), в 1954 году получила китайское гражданство. Печататься на немецком языке она продолжала, но в ГДР. В переводе на русский язык ее стихи публиковал в Китае Валерий Перелешин (правда, сам он вскоре уехал в Бразилию). В 2001 году в Вене вышел большой том произведений Клары Блюм. Среди ее довоенных переводов на русский язык надо отметить работы М. Замаховской; в постсоветское время ее переводил Е. Витковский.


КЛАРА БЛЮМ

(1904–1971)

МАТЬ

1913

Ты думаешь, мне кукла интересны,
Игрушками набита голова?
Ты ссоришься с отцом. Мне все известно.
Учиться хочешь. Мама, ты права.

Мне восемь лет. И спать ложусь я рано,
Но заменяет все пытливый взгляд.
Приходят гости, толстые болваны,
Ласкают, старших слушаться велят.

В салоне, с горделивою осанкой, –
Тасует карты Григорча – барон,
В саду тихонько плачет гувернантка,
Я спать ложусь, но не приходит сон.

Я слышу, как смеются над тобою,
Страшат судьбою «синего чулка»,
Но ты тверда, горжусь твоей борьбою,
Хоть не могу помочь тебе пока…


* * *

Ты развелась. Бери скорее книги.
Бери меня. Что приговор судей?
Я без тебя не проживу и мига.
Я убегу. Бежим вдвоем скорей.

Мы ни одной чужой не взяли вещи,
Не взяли хлеба лишнего куска.
Отец нас ищет. Он богач, помещик.
Он не найдет нас. Вена велика.

Под девичьей фамилией твоею
Мы скроемся и будем жить одни.
Я знаю все и я молчать умею.
«Черновицы? Простите, где они?»

Как славно в пансионе, не свободе.
Здесь комнаты уютны и просты.
Ты вечера за книгами проводишь,
Студенткой самой лучшей будешь ты.

И вдруг рыдать я громко начинаю…
Я поняла – все это детский бред.
Мечты о счастьи – выдумка ночная:
Меня вернут… а ты вернешься вслед…

И отвечаешь ты, сдержав рыданья,
Открыв своей души мне глубину.
«Да, я не дам тебя на растерзанье,
Дитя, я не пущу тебя одну».


1937

Смерть над тобой давно уж нависала.
Ты умерла, истерзанной, больной.
Но вот что, умирая, ты писала
В письме последнем дочери родной:

«С тобой бы я охотно повидалась,
Пока меня в могилу не снесли.
Но я хочу, чтоб там ты оставалась,
Где борются за счастье всей земли.

Уж я почти совсем не вижу света,
Слабеет пульс, пылает голова.
Но снится мне твоя Страна Советов,
Где ты нашла свободу и права.

Я слышу у могилы ваши песни,
Я как-нибудь до смерти дотяну…
Дитя мое! Ты будешь там полезней.
Дитя мое! Оставь меня одну!»


НОВАЯ ЦЫГАНСКАЯ ПЕСНЯ
Трижды я понял, как счастье брать,
Вырваться сердцем на волю,
Как проспать, прокурить, проиграть
Трижды презренную долю.

Ленау, «Три цыгана»
(перевод В. Левика)

В сумерках ветер летел над Москвой
С песней веселою вместе,
И предо мной предстает как живой
Старый цыган в Бухаресте.

Смуглая кожа. Миндалины глаз…
Слившись со скрипкою старой,
Страстно играет в кафе на заказ
Все, что играют бояре.

На музыканте лоснящийся фрак,
Узкий ему и короткий.
Без передышки играет бедняк,
Скрипку прижав к подбородку.

… Ветер лиловые тени прядет.
Кремль краснозвездный громаден…
Юный цыган предо мной предстает,
Павший в далекой Гренаде.

Смуглая кожа. Миндалины глаз…
Полон в грядущее веры.
Он воспевал свое племя не раз
В звучных своих романсеро.

Нагло раздувшие пламя войны
В город франкисты вступили
И у прекраснейшей в мире стены
Гарсио Лорку убили.

Небо темней от зажженных огней,
С песней идут комсомольцы.
Девушка в двери влетает ко мне,
Серьги, как два колокольца.

Смуглая кожа. Миндалины глаз…
Гордость и радость во взоре…
Кажется, вот она пустится в пляс,
Так весела с педагогом.

Та, что гадала по линиям рук
Барыням глупым за грошик,
Входит сегодня, как равная, в круг
Девушек наших хороших…

Вижу опять скрипача у бояр…
Лорку – героя-поэта…
Рядом веселая Маша моя,
Смело идущая к свету.

Трижды я понял, как счастье брать,
Вырваться сердцем на волю:
Трижды презрен, кто согласен страдать!
С боя возьми свою долю!


МАТУШКА ЧЖАО*

От деревьев веет тишиной
И в ночи лесной и утром ясным.
Враг не знал, идя на нас войной,
Что лесная тишина опасна.

По волнистой линии холмов
Ветер в одиночестве гуляет.
Наглый враг предполагать не мог,
Что холмы понурые стреляют.

И когда с понурой головой
Шла старуха нищая, седая,
Не узнал японский часовой,
Что идет защитница Китая.

Что несет известия в леса,
Где врагу готовится расправа,
Мать китайских славных партизан,
Старая орлица наша Чжао.

Знают все бойцы ее в лицо,
И слова ее, могучим током
Пробегая по сердцам бойцов,
Прижимая руки их к винтовкам.


* Чжао И Мань – секретарь КПК района Чжухэ в 1935г., в том же году арестована; погибла под пытками. Национальная героиня КНР.