ОЛЬГА БЕРГ
р. 1933
Всю жизнь больше занималась драматургией, чем поэтическим переводом (немногочисленные поэтические переводы немецких, австралийских и разных других поэтов опубликованы преимущественно в 60-е годы). Мне доводилось беседовать с ней в начале восьмидесятых, пришлось встретиться и в девяносто шестом, когда я готовил к печати антологию "Строфы века - 2". К этому времени Ольга Берг получила во Франции немалое наследство, купила дом на Ривьере, переводами уже не занималась - однако показывала мне корректуру своей подготовленной к печати книжки "Избранного" - стихи и переводы. Из неизвестного мне ранее (говорю о переводах) там были только переложения народных песен. Увидела эта книга свет или нет - до сих пор не знаю. Как не знаю ничего и о дальнейшей судьбе переводчицы.
ЭРИХ КЕСТНЕР
(1899-1974)
УЛИЦЫ ПРЕДМЕСТЬЯ
Я с улицами этими знаком.
Всё одинаково: конец, начало...
Плакат сухим прельщает молоком,
А здесь другого вовсе не бывало.
Благоухают рыба и бензин.
Не стоило бы жить в таких кварталах!..
Косит окно сквозь щели жалюзи,
И на балконе – ряд цветочков вялых.
Стоят шпалерами угрюмые дома.
Убогий кругозор у этих комнат.
Несется время... Лето и зима...
Они всё ждут... Кого?.. Зачем?.. Не помнят.
Ночь падает, как старенькая шаль,
Изъеденная дырочками света.
Два фонаря заглядывают вдаль,
И кошки жалобно мяучат где-то.
А стены так печальны и больны
От созерцанья горемык и нищих...
Из-за ворот ругательства слышны...
Закрылись ставни... Спят во всех жилищах.
Пейзаж десятка тысяч городов...
Куда такие улицы приводят?
Здесь в погребках на каждом из углов
Играют в скат и патефон заводят.
Пиликает унылый музыкант.
Стол опрокинут. Лужи вытирают.
О молоке вещает транспарант,
Но в темноте рекламу не читают.
ХИЛЬДЕГАРД МАРИЯ РАУХФУС
(1918–2000)
ПРОЩАНИЕ С ОСЕНЬЮ
Дородна осень и щедра,
Бочонки знай готовь!
Сок заплясал, запел: "Пора!"
И буйная его игра
Согрела старцам кровь.
Воронье карканье всё злей –
Не устают галдеть.
Чужой средь них бумажный змей,
Ему бы, вольному, скорей
Попасться ветру в сеть.
Огонь в печи вздремнуть прилег,
Днем полон сад тепла.
А ночью вздрогнул огонек,
Вскочил с постели, спать не мог...
Так осень вдруг пришла.
Пусть попирует допьяна,
Пока туман падет,
Тогда, бездомная, она
Просить убежища должна
У городских ворот.
Мальчишки крикнули: "Назад!
Не смей вихры трепать!"
Каштаны в спину ей летят.
Оставив в парке свой наряд,
Бредет она опять.
Влюбленным виден вдалеке
Старухи силуэт...
Они идут, рука в руке,
Сухие листья на песке
Их заметают след.
ДЭВИД РОУБОТАМ
(1924–2010)
НОВАЯ ФЕРМА
Она махала фартуком, пока
Он не увидел и не бросил плуга,
Дорогой он глядел на облака:
"Не дождь сулит ли этот ветер с юга?"
А женщина опять бежит к плите,
Стол накрывает, напевает звонко…
И фартук водружен на животе,
Разбухшем в ожидании ребенка.
Вокруг их фермы лес да целина,
Он шел домой и знал: минует время,
Корова даст приплод, родит жена,
И прорастет в земле тугое семя.