На главную страницу

АНРИ ВОЛОХОНСКИЙ

1936, Ленинград – 2017, Хорб-ам-Неккар, Германия

Уехал из СССР в Израиль в 1973 году, с 1985 поселился в Мюнхене, работал на радиостанции "Свобода". В томе 2А "Антологии новейшей русской поэзии у Голубой Лагуны"” (1983) К.К. Кузьминского сам Волохонский сообщил, что переводил Джона Донна, Бернардо Белличионе, Шекспира, Исайю (видимо, библейского пророка). Там же опубликован перевод из Джона Донна, который переводом назвать невозможно даже в самых больший кавычках ("Сравнение", стр. 258-259). Но тем дело не ограничилось: в 2000 году в России (в Твери) отдельным изданием вышел перевод Волохонского "Уэйк Финнеганов" (что-то около четверти романа или даже меньше, притом кусками, набранными из разных мест). Это тоже не совсем перевод, это скорее попытка записать роман русскими буквами, – с другой стороны, что с этим романом делать, если в нем отслеживается до 60 языков? Однако знаменитая "Баллада" (в версии Андрея Сергеева – "Баллада о Хухо О’Вортткке") в "переводе" Волохонского все же туда попала, и неожиданно оказалось, что экстремизм Волохонского – отнюдь не самый крайний, и на перевод это во многом похоже. Во всяком случае, подобная попытка подхода к оригиналу весьма интересна. В интернетном "Русском журнале" осенью 2002 году в интервью сказал – чего ради вообще занялся переводом: "Пришел к переводу я путем размышлений о том, как сказать то или это. Вот это-то "то" иногда бывало на ином языке. Его и приходилось переводить. А практически первый мой, кажется, официальный перевод – из Джона Донна, "Сравнение" – просил меня сделать Иван Алексеевич Лихачев (его изобразил Вагинов как Костю Ротикова). Он же и начертал подробный подстрочник". Но в сравнении с переводом того же стихотворения Джойса, выполненном Андреем Сергеевым, Волохонский – не революционер, а вполне робкий "любитель". Кроме того, Волохонскому принадлежит попытка перевода полного Катулла с использованием всей гаммы лексики, – попытка эта на фоне нынешних переводов, выполняемых подлинными профессионалами, выглядит очень робкой и любительской (всего-то "воробьюша" вместо “птенчик” и далее все в том же духе, – см. "Митин журнал", "Солнечное сплетение" № 22-23)


ДЖЕЙМС ДЖОЙС

(1882–1941)

БАЛЛАДА О ПЕРСЕ О’РЕЙЛЛИ

Вы слыхали про круглого толстого? –
Трясся он чище чем хвост его
В гоголь-моголь сбивая жильца своего
У основы Стеклянной Стены,
        (Хор)    У подножья стены,
                   На исходе весны.

Был он некогда первый из главных
Ныне ж плюй среди пойл его травных
Пусть отправят его для управы
В тюрьму на Веселой Горе!
        (Хор)    В тюрьму на горе,
                   Где бы он и помре.

Он был па-па-отчим всего, что бы нас ни морочило:
Тихий транспорт с кондомами для серой сволочи,
Для нездоровых кумыс, да семь пятниц – все вниз,
Вольная любовь, реформа духа,
        (Хор)    Реформа духа
                   По форме псюха.

Что ж ему не пришлось и не вышло?
Я клянусь, о мой милый молочник,
Ты как буйный буйвол из Ке`ссиди:
Все масло в твоих рогах.
        (Хор)    Мазь на его рогах,
                   Смажь его по рогам!

(Повторять):
Ура тебе, Хвости, Хвости с тростью, 
                                смени рубашонку
Гони строфу в труху!
                            Бормочи: Бульба чья!

Мы щипали щавель, щетку, щепку, щучий щебет и щенячье счастье
Все от поставщика по сопливой части
"Усех Проведу Находу" звали его в нашей части
Когда Шимпанз сел впервые у кассы
        (Хор)    Как в первом классе
                   Вниз, по Торговой Штрассе.

Хорошо ему было в роскошной гостинице
Но мы с огоньком разберемся со всеми его гостинцами
Скоро Кленси-шериф будет двигать долгую институцию
С судебной печатью на дверях под замком.
        (Хор)    Где дверь под замком,
                  Там вор нам знаком.

Злая удача вымыла к нашему острову
Военный шлюп убойного викинга
Будь проклят день, когда плес Еблень
Увидал его чернобурый челн
        (Хор)    Чернобурый челн,
                   Что вплыл во щель.

Откуда? – взревел Берикуль. – Кукингаэпенс, – взвыл ему: 
            – Донне-муа скампита, вик ан випинэфампини
        я есмь Фингал Мак Оскар Онесин Барджарс Бонифас
Токэс мин гаммельхоль норвегикерс моникер
Я плыву гаммельхоль как норвегский муде
        (Хор)    Верблюда муде
                  По тихой воде.

Подымай выше, Хвости, дьявол! 
       тряси ввысь строку, строфу в труху!
Это было когда поливали сады свежей водицей 
           иль подглядел он
В обезьяньем отделе, в зверинце 
           (по "Ежедневной Неделе")
Но лихой Уховерт-Ирвикер и на деле
Вынудил девушку – о-о!
        (Хор)    Отдайте ей девство ее-о!
                   Кто ж взял его-о?

Стыдно сеновласому философу
Водить себя по ней подобным образом
Так-то славно венчает он перечень
Нашего допотопного зоо,
        (Хор)    Г-да Бра`ни и Коо.
                  Ноев копчег вечно ноо.

Он трясся у монументума Веллинтонуса
Наш вертряповый гиппопопотомунус
Там какой-то педрила застрял в задней дверце автобуса
Расстрелять бы его: ба-бах!
        (Хор)    Дать шесть лет ему, ах!
                  Дыра в штанах.

Бедных деток невинных его нам конечно жаль
Гляньте все ж на супрягу его подзаконную
Как ухватит фря Уховерта пря,
Так вся зелень кишит уховертками
        (Хор)    Громадными уховертками
                  Листами трав подпертыми.

Сафо`клоуз! Шикеспа`уер! Севдоданто! Ей, Анонимоис!

Мы услышим свободно-торговую песнь гэльской братии
На собрании масс для дерьмом обложения 
            смелого отпрыска Скандибандии
Мы свезем его хоронить на Бычье Кладбище
Закопаем вместе с подонками и датчанками
        (Хор)    Глухонемыми датчанками
                  И их останками

И ни вся королевская рать, ни вся конница
Не воскресят его корпуса
Ибо нет заклятья ни в аду, ни в Коннахте
        (дважды) Чтобы ставить на ноги Каина.