НИНА ВОРОНЕЛЬ
р. 1932, Харьков
С 1956 по 1960 год училась в Литературном институте. Переводила Эдгара По, но опубликовать его в те времена не смогла; Корней Чуковский посоветовал заняться Уайльдом – это он брался пробить в печать, все же числился главным специалистом. В 1961 году в Москве, в двухтомнике Уайльда, появился ее перевод «Баллады Редингской тюрьмы», – известность пришла к Нине сразу. Она много печаталась в коллективных сборниках и журналах, в частности, в 1961 году в антологии франко- и англоязычной поэзии Вест-Индии «Время пламенеющих деревьев» появился ее перевод из Э.М. Роуча (об этом удивительном авторе до недавнего времени не было биографических данных, между тем Роуч, поэт с Тобаго, заслуживает самого серьезного внимания), перевод из Апдайка был напечатан единственный раз в 1969 году в журнале «Химия и жизнь». В 1972 году Воронель вместе с мужем перебралась в Израиль – в числе самых первых репатриантов, – где живет по сей день. Книгу оригинальных стихотворений и избранных переводов «Ворон – Воронель» издала лишь в 2001 году в Иерусалиме. Юлий Даниэль писал в 1969 году из мордовского лагеря: «...с переводами, по-моему, обычный для читателей и критиков столбняк: зачарованные блистательным и очень популярным переводом “Баллады Рэдингской тюрьмы”, они трактуют Нину как “переводчицу Уайльда” – “ну, знаете, та, которая так здорово перевела ‘Балладу’...” А между тем большинство переводов Нины Воронель ничуть не слабей по мастерству, по точности, по любовному отношению к фонетической стороне стиха». Переводы Нины Воронель – одно из наиболее чистых выражений традиции Бориса Пастернака в пределах жанра. В последние годы пишет в основном прозу – вышло уже три романа, первый («Ведьма и парашютист») переиздан в Москве; опубликована также ее книга воспоминаний.
ЭРИК МЕРТОН РОУЧ
(1915–1974)
БАЛЛАДА О КАНГЕ
Приходит из прошлого Канга Браун,
Прославлен народной молвой,
Приходит - могучий колдун-великан,
И после смерти живой.
Был родом из Африки Канга Браун,
Ашанти с большой реки,
Он духов обиа умел вызывать
Одним движеньем руки.
Послали Кангу резать тростник,
А с белыми плохи шутки:
"Живей пошевеливайся, старик!"
Но Канга ответил: "Дудки!"
Его привязала хозяйка к столбу
Среди большого двора,
И шкура сошла под кнутом со спины,
Как с дуба сухая кора.
Но Канга недаром был колдуном,
Он знал, как им отомстить.
И всю свою боль, только втрое сильней,
На хозяйку сумел напустить.
Голодного Кангу прогнали в лес
Бродяжить с зари до зари:
"Катись, черномазый ленивый балбес,
И с голоду землю жри!"
Но Канга под тамариндами сел
И ждал, чтобы солнце зашло,
Он бил в барабан и Дамбаллу звал,
Аж брюхо ему подвело.
Он посадил молодой росток
И бочку наполнил водой,
Огромная рыба со дна поднялась
И съела росток молодой.
Когда за кусты упала луна,
Свою кожу он бросил на дно,
И, огненным шаром взлетев над землей,
Он грохнул хозяйке в окно.
Из белых хозяев он выпил кровь,
И мясо их стало мукой,
И белый хозяин помер в три дня, -
Душу его упокой.
Из сына хозяйки сосал он кровь,
Пока поросенок не слег,
Свинячил много он на земле,
Теперь же и Бог не помог.
Ни соли, ни сахару Канга не ел,
Вот откуда сила бралась -
Была его кровь светла, как вода,
А тело - как сладкий ямс.
За ним с четверкой коней вороных
Черт отправил послов,
Но Канга чары на них наслал
И превратил в ослов.
"Канга Браун, Ба Канга о-о!
Куда же ты делся, старик?"
И долго стоял над хозяйским двором
Ослов безутешный крик.
Тогда за Кангой явился Бог:
"Иди-ка за мной, старик!"
Но Канга молчок, будто с утра
Он проглотил язык.
Бог рассердился, посох простер:
"Грешник, надень свой саван".
А Канга в ответ: "Обращаясь ко мне,
Зови меня мистер Браун".
Бог рассмеялся, плюнул в сердцах
И Канге придвинул скамью, -
Вы слышали: гром загремел в небесах?
То Канга хохочет в раю.
ДЖОН АПДАЙК
(1932–2009)
ТАНЦЫ ТВЕРДЫХ ТЕЛ
Все знают: мир из Атомов построен, –
Но был не прост познанья долгий путь, –
Сперва алхимики прошли неровным строем,
Пытаясь вглубь Металлов заглянуть,
Чтоб в Золото расплавить Соль и Ртуть;
А непокорный вековым канонам,
Лавуазье покончил с Флогистоном
И дал дорогу Газовым Законам,
Раскрыв реакций истинную суть.
Но в крепость Кристаллической структуры
Закрыт был вход и не было ключей,
Покуда не проник сквозь амбразуры
Туда пучок Рентгеновских Лучей,
И странный бал открылся для очей:
Четверки собирая для Кадрили,
Там Углерод и Кремний рядом плыли,
Кружа в водовороте ионной пыли,
Где каждый Ион был общий и ничей.
А как Металл – всех недр земных владыка –
Свет отражает и проводит ток?
Все Атомы – от мала до велика –
Часть Электронов отдают в оброк,
И общий образуется поток,
Который, словно Облако, бесплотно
Вдоль Поля устремляется охотно
Сквозь Ионы, упакованные плотно,
Как шарики пинг-понга в коробок.
Керамика – Царица Хрупкой Глины –
Со всей своей родней пришла на бал.
У них у всех, от Шпата до Рубина,
Ионной связью Кислород связал
С такой судьбой смирившийся Металл.
По этой удивительной причине
В Керамике, и в Кварце, и в Рубине
Свободных Электронов нет в помине,
И им не страшен никакой накал.
А принц Стекло, Керамикой рожденный,
Кристально чист, хоть вовсе не Кристалл,
Его зеркальной гладью отраженный
Мгновенно бы Нарцисс себя узнал,
Но Физик его Хаосом назвал.
Да, Хаос есть и в Связях Ковалентных,
И в бесконечных Полимерных лентах,
В их вычурно сплетенных компонентах,
Построенных в торжественный Хорал.
Затем мы входим в зону биосферы,
Мы к Черепу идем от Черепка,
Нас в царство Жизни вводят Полимеры –
К проблемам Пластика и синтезу Белка,
И к сокровенным тайнам ДНК.
Закончен синтез Полиизопрена,
Мы близко подошли к разгадке Гена,
Но может Кость создать из Коллагена
Одна Природа мудрая пока.
А как должна вести себя решетка,
Когда тепло по ней несет волна?
3NkT звучит, конечно, четко,
Но формула по сути неверна,
Энергию не выразит она.
Лишь с помощью Дебаевских Фононов
В едином ритме Квантовых Законов,
Аморфных тел, к прискорбью, не затронув,
Теория Кристаллов создана.
Свободный Электрон нам обещает
Раскрыть секреты свойств Проводника:
Как в проводник Германий превращает
Ничтожная добавка Мышьяка,
Как ток остановить наверняка,
Как охлажденье току помогает,
Как “Допинг” Ферми-уровни меняет,
И как Кристалл на это отвечает,
Когда Температура в нем низка.
Нет совершенства полного в Природе,
Несовершенны Твердые Тела,
Там Атомы кочуют на свободе:
Их никакая сила не смогла
Затиснуть в три Магических Числа.
Там Электроны с Дырками попарно
F-центры возбуждают лучезарно,
Там трещины скрываются коварно
За гладкой напряженностью Стекла.
А солнца белый луч отнюдь не белый:
Как Радуга, раскрашен белый свет,
И каждый Элемент решает смело,
Как выбрать лишь ему присущий цвет,
На все другие наложив запрет.
Хлориду Калия е-минус дарит синий,
Малиновым сверкает Хром в Рубине,
И Сочетанье из Спектральных линий
Определяет дальний свет Планет.
Ферромагнитных свойств ясна причина –
Непарный Электрон в них виноват:
Все Атомы по направленью Спина,
Глядящего вперед или назад,
Построены, как войско на парад.
Во Внешнем Поле, разрушая Стены,
Сливаются соседние Домены.
Так создает Гармонию Вселенной
Ничтожных Сил суммарный результат.