КОНДАК О БЛУДНОМ СЫНЕ ВТОРОЙ НЕДЕЛИ ВЕЛИКОГО ПОСТА
Глас 8
''Вступление 1''
Поревновал я сыну блудному делами непотребными
как блудный сын к Тебе я припадаю и прощения прошу
Не презри ты меня Владыка и Господь веков
''Вступление 2''
Бессмертный Боже, трапезы Твоей таинственной
Ты удостой никчемного и блудного,
и прежнюю одежду благодатную,
какую запятнал я жалкий мерзостью страстей,
по дивной милости Твоей Ты можешь возвратить,
О, мой Владыка и Господь веков.
(''акростих'': моление Романа)
Мы видим пир необычайной щедрости
его отец приуготовал — человеков всех Отец
покаявшемуся и в разум вшедшему:
С любовью принял сына
спасенье даровав за покаянье.
Он говорит рабам: Спешите, пресвятой
обед вы приготовьте.
Спешите, заколите жирного Тельца,
Который был рождён Телицей девственной.
Ведь сын Мой некогда погибшим был:
теперь нашёлся радость да разделим мы,
был мёртв — и ожил он,
его Я чувствую душой
Владыка и Господь веков.
О поспешим теперь, возляжем на пиру,
да удостоимся Отцову радость воспринять,
и сотрапезниками стать Царю веков.
Он хлебы раздаёт — блаженства дар,
питье — святую кровь Свою,
дающую нетленную и нескончаемую жизнь.
И ангелы стоят как слуги при столах.
Мы знаем, что был первым зван
сам наш Господь, идущий впереди,
затем же патриархи, лик апостолов,
пророки, мучеников многих чин.
Склонился Он
пред блудным Своим сыном
Владыка и Господь веков.
Легко узнаем утром что здесь за очаг,
прочтя Евангелье с великой радостью.
Напомню притчу вам о блудном сыне я:
он некогда забыл о благодати всей,
ибо своё имущество он расточил.
Вот он бежит к отцу и плачет тягостно,
крича: «Отец, я согрешил».
Увидев сына, поспешил Отец всевидящий,
и обнял, и облобызал его,
прижав его к Своей груди.
Ведь Он — Бог кающихся
и милует благоутробно,
и падшего возводит,
Владыка и Господь веков.
Егда Спаситель всех увидел сына
в одежде грязной то душой растрогался.
Кричит быстрей своим рабам-прислужникам:
«Скорей одежду принесите чаду моему:
она ведь соткана для всех в купели крестной,
её скроила Духа Божиего благодать,
и поспешив, оденьте сына.
Ведь он в одежде, помните вы, был,
а враг его раздел и предал
всем бесам — ибо враг терзался завистью
к Царю земли и неба.
Ведь ради сына Я весь мир,
Мной созданный, украсил,
Владыка и Господь веков.
Нет, не могу Я видеть и презреть нагого
не может быть так помрачён божественный Мой образ,
и чада Моего вина стыдит Меня,
по сыну об отце обычно судят.
Так поспешите, вы, служители-рабы,
верните телеси былую красоту,
Мне вожделенную.
Глаголю, что нелепо представать ему
оставленным и Промыслом, и красотой,
он в покаянии ко Мне прибег,
прощенья удостоился.
Его вы в благодать
скорее облачите как Я повелел,
Владыка и Господь Веков.
И дабы стал столпом почёта средь творенья сын
украсьте перстнем вы его десницу,
чтоб нераздельной Троицы обручником он стал,
чтобы Она его хранила в жизненных путях,
чтоб издали все видели,
когда свершает жизнь он,
что он Мой сын, всемирного Царя наследник.
Его и бесы смогут опознать,
и страшен станет он для бесов
и дьявола надменного.
И не посмеет кто-нибудь приблизиться к нему,
узрев печать Мою,
не устоит пред властию Моей, Ведь Я
Владыка и Господь Веков.
Его стопы защиты не лишу,
ведь и стопы пускай блюдутся промыслом
скорее обувь подыщите вы ему,
чтобы коварный и лукавый змий
не поразил его в пяту нагую вновь,
не замышлял бы злобу
порочный против кроткого.
Я силу сыну Моему даю,
легко дракона попирать во прах:
да наступает дерзновенно он
на аспидов и василисков,
и в рай
пусть отправляется, который насадил Я
Владыка и Господь Веков.
Ради него, упавшего, зарежьте, как велел Я
вы непорочного Тельца, от девственной Телицы,
не преклонившегося под ярмо греха,
но шедшего за теми, кто влекли Его.
Не будет он ножу сопротивляться,
но шею он приклонит добровольно
пред палачами.
Влеките на закланье Жизнодавца
казнённого но не умершего,
во аде живодательного всем:
чтоб мы Его вкусили с радостью великой:
был мертв Мой сын,
а ныне ожил для любви Моей, люблю Его
Владыка и Господь веков.
О вы служители мои, Тельца творите жертвой:
даруйте верным всем святыню трапезы Моей,
Тельца без всякого пятна невинного и чистого,
Он пасся на непаханной земле — Своём творении.
Подайте всем на трапезе напиток чтимый,
из боку на Кресте излитый
вино честнoе.
Все и всегда вкушайте Агнца славного:
вовек Он рассекается — вовек не разделяется,
не иссякает никогда и по частям не видим Он
но насыщает Он всегда всех с верой прибегающих.
Положен в насыщение
святое человеколюбец Бог,
Владыка и Господь веков».
Молитвы пир божественный идёт,
и все ликуют радуясь и гимн торжественный поют.
И первым начал пение на трапезе Отец:
«Вкусите вы и видите, что Я Христос средь вас».
Затем слагатель сладостных псалмов
по струнам ударяет и поёт нежнейшим гласом:
«Скорее приносите вы
благословенье непорочных жертв
на жертвеннике чистом и святом,
тельца на алтаре Благодарения».
А после Павел громогласно говорит:
«Христос — Он Пасха наша,
Он в жертву принесён за нас,
Владыка и Господь веков».
А разносили яства Ангелы и созерцали всех
В тон сотрапезникам ликуя воспевали:
ревнуя ладу прогремели новый гимн.
Послушаем сию песнь радости, друзья:
«Свят еси Отче, благоволивший
заклану быть от человеков
непорочному Тельцу.
Свят есть и Сын твой
Он жертва вольная крещёный люд
весь освящающий Телец пренепорочный
купельной силой,
Святого Духа подающий
всем верующим в Него,
Владыка и Господь веков».
Не ведал ничего об этом старший сын,
случилось бо ему работать в поле,
Он возвращается и слышит вдруг напевы,
слугу он шлёт, чтоб всё подробно разузнать:
«Что это, — удивлённо он спросил. -
Таинственный напев гремит в ушах
торжеств великих?
Какое действо там, скажи мне,
и таинство, достойное скорей меня,
неужто жертвы Божией богатство,
отец в моё отсутствие другим раздал?
Неужто благодать
не явит больше мне Родитель,
Владыка и Господь веков?»
А как слуга вернулся, поспешил ответить он:
«Твой младший брат внезапно появился,
и с радостью Отец его обнял,
и ободрив, повёл его за стол,
откормленного заколол тельца,
и на обед богатый и святой
друзей и близких всех созвал».
Когда всё слышит старший брат
то изумился и не хочет быть уже
на благоуготованном обеде,
сердит он на гостей сошедшихся,
сказав: «Я не войду туда,
чтобы не видеть то, что сотворил
Владыка и Господь веков».
''Кода'':
Господь Христос есть прорись милосердья чистого,
безмерному Он учит состраданию,
чтоб к состязанью поощрить и праведных,
а грешные зовут:
Ты верного хранишь,
спасаешь и неверного,
Владыка и Господь веков.
СТИХИ НА СВЯТОГО ГЕОРГИЯ
Твердейший, непреклонный, сверхъестественно
понёс ты благородно истязания,
святой Георгий, мучеников похвала,
презрел огня ты пламенное жжение,
огонь считая за движенье водное,
явился выше и секир ты, и плетей
как жертва Богу славная словесная,
сеченье вынес ты, закланье за Христа.
И, ограждённый бастионом доблести,
колесование, напрягшись, выдержал,
И узы, и удары, злобу крайнюю.
И получив награду — речь прекрасную,
венцом увенчанный, победу нам несёшь.
К СЛАВЕ
Ошибся тот, кто смел назвать
напрасной славу, суетной,
безумцем же — героя, лишь
за то, что пред богиней сей
ладан возжёг он.
Она дарует два крыла -
и на суровой, тягостной
дороге высшей доблести
колени человека
бьются в полёте.
Кто с малой, низкою душой,
чьё сердце пусто и мертво,
бывало слышит зов святой
к деянию преславному -
в страх он впадает.
О, никогда потоки слёз
не проливал тот человек
над памятью своих друзей,
и землю он не лобызал
сродников милых.
Да, в одичавшей ярости
глубин океанических,
когда насильственно гнетёт
нас ветер, гневно веющий,
горькой судьбины,
Всё время видит океан
несчастных смертных множество,
в глубоких водах тонущих -
но слышал ли кто его
жалобы стоны?
Горячее желание
выращиваешь славы ты
в сердцах твоих преславных чад,
Эллада, имя же твоё —
матерь героев.
Как если лев когда-нибудь
выходит, обнажив клыки,
охотники арабские,
храбрившиеся в городах,
прочь убегают;
как если в бурю зимнюю
вода превознесённая
потоками проносится,
сметает на своём пути
скот с пастухами;
или когда сияние
рассеивает Гелиос,
то звёзд небесных множества
с вершин Олимпа вышнего
словно стирает -
Так тысячи полков повёл
иранец истребляющий,
но ты, Эллады славный щит,
над персами едва блеснул -
испепелил их.
О души знаменитые
трёхсот спартанцев-воинов,
о души, что прославили
ложбину Марафонскую,
долы Асопа.
Мне сердце мера веселит
ахейская бессмертная:
хотя ушёл наш бог Гомер,
но возжигает греков дух
то же звучанье.
И Эакида мощного
вы славе поревнуете
(то ревность вечно чудная
и памятная) и прольёте кровь
ради Эллады.
В ладони я железный меч
верчу. Но кто же преподаст
грома сражений огненных?
Кто поведёт меня сейчас
в самую битву?
О страшный, омерзительный
жестокой отпрыск Азии
О Оттоман, чего ты ждёшь?
Что думаешь? Неужто ждёшь
смерти ты верной?
Пришёл тот час: теперь беги,
влезай скорей на дикую
арабскую кобылу и
в галопе скором побеждай
быстрые ветры.
Гимета склоны окружил
цветущий лавр; священный лист
священный камень осенил:
Акрополя развалины
и Парфенона.
О дети, жёны, старики
и звери греческой земли,
лобзают нежно, рвут скорей
те ветви, и главы свои
ими венчают.
Взбирайся на арабскую,
о Оттоман, кобылу и
несись скорей среди стремнин:
все звери Эллинской земли
вышли сражаться.
Сиянье медных труб увидь
неистовых в сражении,
услышь крик звучный трубачей
и в этом крике распознай:
«Смерть иль свобода».
Внимай же: Приидите все
Эллады верные сыны.
Настал час славы, все вперёд,
и предкам, их молве благой
да подражаем.
А если слава точит меч,
молнийно лезвия сверкнут,
и если душу эллина
огнём небесным слава жжёт,
всех победит он.
Что ты дрожишь? Скорей стегай
кобылу, шпорами гони,
о Оттоман, ведь звери, вслед
дыша сраженья славою,
в ярости скачут.
О слава, возжелав тебя,
любой, кто жив, достоин стал
отечества и почестей,
святой свободы нации
и песнопений.