* * *
Как много братьев у меня на юге
живет в монастырях, и в тень от лавров
оправлена сутан их чернота.
Мадонны им привычны, и я грежу
о богоносных юных Тицианах...Зачем я так с собою откровенен?
Мой смутный Бог подобен паутине
корней, сосущих молчаливо землю.
его крылами поднимаясь в небо,
Я покидаю навсегда деревья,
что подо мной широко распростерлись
и машут мне ветвями на ветру.
* * *
Не нам тебя писать по произволу,
о Сумрачный, откуда вышел свет.
Ты прячешься за струнами виолы,
замешан в глину и введен в сонет,
– лишь в сердце не было тебя и нет.Полотна воздвигая словно стены,
штрихами башен прошлое столбя,
мы не щадим клокочущие вены,
– и лишь тогда ладони вдохновенны,
когда мозолями касаются тебя.
* * *
Я так люблю ту сумрачную пору,
когда мой дух с самим собой толкует,
когда, как будто почерк в старых письмах,
мне жизнь моя далекой и прошедшей,
забытой, как легенда, предстоит.
И знание приходит, что я внемлю
судьбе иной, гораздо больше этой...И словно дереву над детскою могилой,
мне открываются утерянные грезы,
в последний миг забытые младенцем.
* * *
Я за тобой давно уже слежу,
сосед мой Бог, и, если не расслышу
дыхание твое, – тебя я разбужу
протяжной ночью грубым стуком в крышу.И если некому воды тебе подать,
нахлынет одиночество иль просто так, –
знай, что я рядом и готов к тебе вбежать,
помочь готов, – подай лишь только знак!Нелепая и тонкая стена
нас разделяет и стенанья глушит!
но, может статься, в эту ночь без сна
твой слабый зов ее разрушит?!Ее сложили из Твоих икон,
стоящих пред тобой, как письмена,
и, если развести во мне огонь,
то и во мне забрезжит глубина!..Но разум мой отнимется, скорбя,
– без родины, без крова, без тебя.
* * *
И ты ждешь пробуждения камня,
перемен ожидаешь в судьбе.
до предела раскроются ставни
и придвинутся бездны к тебе.Но смеркается в книжном киоске,
золотят корешки стеллажей.
Ты грустишь о своем отголоске
и о прожитой жизни полоске,
и о женщине, вновь не твоей.Сам ты видишь теперь: это было!
На холме пред тобою стоят
Страх ушедшего года и сила,
сила ужаса, образ милый
и молитвы неспешный обряд.
* * *
И час изогнулся, коснулся меня,
и колокол гулко вздохнул,
и вспенились чувства, неровности дня
чеканя под тающий гул.Ничто не свершилось. Все только и ждет:
увижу, увижу ли я?
И каждую вещь мой зрачок обожжет,
и каждая малость – моя!По золоту абрис высокий веду,
любовью неясной маня.
мне все по плечу...
Но у всех на виду
душа покидает меня.
* * *
Я жизнь полюбил за широкие круги,
растущие срезы во плоти мирской.
О, где ты, последний, желанный, упругий?
– дождусь ли я встречи с тобой?Вкруг Бога кружусь я, вкруг гордого замка,
но только не знаю пока,
чем сам становлюсь, – но ни звука, ни знака
о том, за веками века.
ПЕСНЯ ЛЮБВИ
Чем душу мне сдержать, чтобы она
К душе твоей не льнула, не тянулась?
Как развести их и оставить врозь?
Желал бы я торжественного сна
своей душе – чтоб долго не очнулась,
чтоб в нежном сумраке ей сладостно спалось,
хотя б твоя в тот миг над бездною качнулась...Но все, что нас обоих бередит,
в одно созвучие смычок соединит –
не будет музыки согласней и чудесней!
Но мы натянуты на грифе на каком?
Какой скрипач нас трогает смычком?
О, сладостная песня!
МОЛИТВА
Ночь, только ночь, и в ней растворены
белесые и пестрые предметы.
Рассеянные краски тишины
безмолвием и сумраком одеты.
Дозволь и мне от благости твоей
вкусить и убежденьем причаститься...
Мой разум на свету не стал светлей,
а жизни мимолетные частицы
меня гнетут, и я под их пятой,
сковал мою ладонь стальной покой.Вот скромное кольцо в моей руке,
и свет вокруг – но между ними мало
доверья...
Что ж, дорогам вдалеке,
наверно, в сумраке ветвиться и пристало...
ОСЕНЬ
А листья падают, слетают издалека,
как будто в небе облетает сад...
А листья все кружат, все спорят с пустотой...
И грузная земля, и звезд воздушных рой
плывут в ночи пустынной одиноко.Взмахни руками – и лети вперед.
Мы все кружим по вечности безбрежной,
но есть же Кто-то, кто ладонью нежной
благословляет вечный наш полет.
* * *
Уходишь...
И муки уносишь,
словно косишь сырую траву.
Кто сказал, что судьбу свою косишь?
– ты сегодня рожден наяву.Уходишь...
Ни в тягость, ни в радость
ты цветам и тебе – цветы.
Ты впервые вкушаешь благость:
что же лгут, что несчастлив ты?Уходишь...
Без тени грусти.
И не нужно кровли иной.
В каждый дом тебя каждый пустит,
упоенного тишиной.Уходишь...
Завидная участь.
В добрый путь! – мы глядим вослед...
А пространство зовет, летучась,
и бессмертья зажегся свет.